Раны - зализаны, ошибки - оправданы. Внутренности морским узлом. Держи, не выпускай то, что так долго холил и лелеял внутри своей коробки из костей и плоти. Людям не нравится, когда ты откровенничаешь.

Раны - постепенно заживают, ошибки - прощены. Здоровайся с очередным рассветом, как с братом по крови, снимай на двухмегапиксельную камеру восходящее светило и разочаровывайся: всё, абсолютно всё, что ты попытаешься создать/передать/изобразить/донести до других, никогда не будет чем-то стоящим. Подделка.

Раны - зажили, ошибки - забыты. Тебе, что бы ты себе ни внушал, ни с кем не по пути. По-прежнему. Ты всё так же ненавидишь своё скрипучее кресло, холодные поручни в автобусах и запах дешёвого табака. А лица не забываешь. Не умеешь. После душевного теплообмена с очередным кровавым рассветом ты начинаешь плакать. Шрамы, они имеют свойство болеть по привычке, по инерции, "на память".

Раны - открылись, ошибки - повторены с точностью до миллижеста. Стрелки на часах переводятся сами, ты - переводишь свои. На других. Обвиняешь, стенаешь, заламываешь запястья и придумываешь эфемерные оправдания. И смеёшься - страшно, с истерическими всхлипами и судорожными вздохами - когда впору упасть и тихо плакать. Загоняешь себя в угол и ждёшь знатока геометрии, который возьмёт за лапку и потащит в круглую залу Счастья.

Раны - будут всегда открываться в самый неподходящий момент.

Ошибки - та река, в которую входят дважды, те грабли, которые так привычно ложатся под твои ноги.